1980-е были для Америки напряжённым временем: президентом был Рейган, все боялись ядерной войны, в пригородах и на улицах больших городов процветал расизм. Нормальную музыку затмили недавно появившееся MTV, мажорный метал и полная апатия. Молодёжь Америки занималась полной фигнёй. Нью-Йоркская Лоуэр Ист Сайд была гетто во всех смыслах этого слова, предоставляя дом для пробивающихся артистов, музыкантов, активистов, сквоттеров, торчков и бедняков из латино-, афро-американского и украинского сообществ. Здесь наша история и начинается.
Молодая и беспокойная, панк/хардкор-сцена в то время была идеальным местом для меня с моими убеждениями. Я ходил с торчащими волосами, в проклёпанной куртке и военных ботинках, слушал в равных частях Discharge, Black Sabbath, Crass и Amebix. Музыка была единственной формой реализации, которую я знал. Здесь можно было так много высказать и сыграть! Живя в сквотах, ночуя в чужих кроватях, я много раз обдумывал, как замутить музыкальный проект вместе с кем-нибудь. Временами я играл на басу, джемовал в подвалах и в студиях по 8$ в час с барабанщиком из Виргинии по имени Брайан Паттон. Брайан не был так одержим панк-роком как я, скорее всего ему просто было нечего делать. Упоминал ли я уже, что Брайан был правнуком генерала Паттона? Серьёзно!
Несколько месяцев спустя, сидя на крыльце St. Marks Place, попивая пиво и убивая бесконечное время, мы встретили язвительного английского панка по имени Нейл. После разговора за выпивкой о музыке, политике и т.д. он заинтересовался нашим творчеством. У нас не было вокалиста, гитариста или названия группы на тот момент, и таким образом мы спросили его, интересно ли ему поучаствовать. Он ответил да, и мы обалдели. Не имело значения, мог он петь или нет, потому что нам было всё равно в то время. Мы просто хотели с чего-то начать. Нам отчаянно был нужен выход! Честно сказать, первые несколько репетиций были в лучшем случае ужасающими, и у нас по-прежнему не было гитариста. Вы должны понимать, что в 1985, в Нью-Йорке было много панков, но вообще не было панк-групп! Странно. Нам был нужен кто-то, кто мог хорошо играть на гитаре и заставлял бы нас быть в форме. Появился Виктор...
Он был известен в то время как Вик Веном (своё погоняло он поимел из-за "веномовской" пентаграммы, изображённой на спине его косухи), и мы уже знали его, и знали как замечательного гитариста. Вик играл на басу в Reagan Youth, когда мы стали зависать с ним, а перед этим был также гитаристом в нью-йоркских группах Sacrilege (которых я любил) и Hellbent. Обе эти группы смешивали панк и метал, что в то время было табу! Вик любил много из той музыки, что и мы, и разделял многие из наших политических взглядов. Вик был безупречным кандидатом. С ним наш звук и состоялся, но вскоре после этого ушёл Брайан. Как я сказал перед этим, Брайан не был по-настоящему в панк-сцене, так что когда мы стали играть серьёзно, он свалил.
Английские Crass, супер-влиятельная политизированная панк-группа из очень поздних 70-х и ранних 80-х, имела большое воздействие на нас. Хотя их музыка была не так тяжела как наша, их послание было очень схожим (анти-военная позиция, права животных, про-феминизм, анти-расизм, и классовая война/анархия). У них было 2 вокалиста разного пола, и я подумал, что если мы сделаем то же самое, это добавит дополнительный объём в наш быстрый и тяжёлый звук.
Эми уже была нашим другом и была абсолютно в той же теме, что и мы, но она была круче, чем все мы вместе взятые! Я на самом деле не знал, как она отреагирует, когда мы с Виком предложили ей войти в состав группы, но она согласилась. В наше звучание добавилась новая грань и восхитительное присутствие, Эми просто зажигала!
Теперь, вооружённые двумя вокалистами, и новым драммером Пабло Джекобсоном, мы изъездили с концертами Ист-Вилледж и Территорию Трёх Штатов с такими группами как Agnostic Front, Bad Brains, Prong, Ludichrist, Leeway, Reagan Youth, APPLE и Absolution. Хардкор-сцена здесь была огромна, но не было панк-сцены с достаточным количеством групп нашего жанра. Наш хороший друг и в то время администратор, Ральфи Бой решил эту проблему! Он открыл "Squat or Rot", его собственный DIY рекорд-лейбл, занимающийся в то же время и организацией концертов. "Squat or Rot" был маленьким лейблом, выпустившим несколько очень крутых панк-сборников на семёрках, и организовавшим несколько (иногда больших) панк-концертов, фестивалей и панк-пикников. Эти события проходили в разных сквотах, клубах, парках и на пустырях. Вскоре после этого панк-сообщество расцвело так, что вы не поверите! Группы и публика неожиданно возникали из ниоткуда (но я всё же верю, что из Лонг-Айленда и Нью-Джерси). Это был 1988 год, на улицах происходили волнения и очень широко освещённые в прессе так называемые "бунты Томпкинс-сквер". Бунты показывали в новостях по всем миру, и можно было видеть, как копы из специальной команды, со значками, закрытыми плёнкой, выбивали дерьмо из панков и вообще всех, кто находился поблизости. Тот короткий период времени по-настоящему существовало UNITY! То, о чём здесь обычно только мечталось.
После нескольких лет и множества совместных попоек, наши с Нейлом пути разошлись. Нейл сформировал собственные группы "Jesus Crust" (с Ральфи) и "Final Warning". Также он начал свой собственный панк/краст лейбл "Tribal War Records". Группа под названием "Misery" из Миннеаполиса играла шоу, организованные "Squat or Rot" во время "Лета Бунта". Мы быстро подружились с ними и с их вокалистом Элом и зависали с ними постоянно тем летом. У нас с ними был хороший контакт, так что когда Нейл ушёл, Эл быстро перебрался в Нью-Йорк и присоединился к нам. Пабло уже давно покинул нас, вместо него некоторое время был Джимми Уильямс (другой барабанщик и также вокалист нью-йоркских "Maximum Penalty"), но он тоже ушёл, так что теперь у нас был новый вокалист и не было барабанщика.
Во время наших поездок в Филадельфию и Аллентон мы встретили очень дружелюбного барабанщика по имени Рой Майорга. Мы звали его Рой Бой. Он был нашим другом и фэном, так что когда появились вести, что мы без барабанщика, Рой узнал об этом. Он немедленно заполнил брешь и поднял наш звук на новый уровень интенсивности и тяжести. Наконец-то мы нашли кого-то, кто мог разделять обязанность сочинения песен со мной и Виктором. С этим финальным составом мы тщательно репетировали и добились звука, в котором были равные части Discharge, Crass, Black Sabbath, Slayer and Pink Floyd. (Имеет ли это смысл это сочетание? Думаю, да!)
Наш друг и основатель лейбла/зина "Profane Existence", Дэн Сискинд выпустил наш альбом "Extinction" на виниле (LP содержал раскладывающийся конверт, постер с текстами и нашивку!!!) Пластинка также была издана в Европе на Meantime Records (UK). "Profane Existence" был DIY-панк-лейбл, который также выпускал политизированный журнал с большим количеством статей и интервью с punk/grind/crust группами. Одновременно с выпуском записи мы отправились в европейский тур длиною в месяц. Тур был успешен, мы выступали с многими восхитительными европейскими бандами и также открывали перед легендарными D.O.A. Альбом был сделан очень хорошо, и до сих пор остаётся №1 в списке продаж Profane.
Атмосфера в Европе была крайне политизированной (особенно в Берлине во время Первого Мая!), так что мы почувствовали единение и дружбу сразу от всего местного панк-хардкор сообщества. Интервью, которые мы давали, были наполнены интенсивными вопросами насчёт наших политических взглядов, и иногда мне просто было нечего сказать. Концерты, которые мы играли за морем, были забиты битком, и иногда проводились в грандиозных мраморных зданиях, которые они называли сквотами!!! Нью-Йорку есть чему поучиться! У нас была возможность играть концерты в таких странах, как Голландия, Германия, Австрия, Норвегия, Дания, а также в Восточной Европе - в Польше, Чехословакии и Венгрии.
В 1990-91 годах мы записали ультра-тяжёлый, супер-мрачный сингл "Cybergod" на Allied Рекордс, сделали многочисленные трэки для сборников, вышедших на Maximum Rock and Roll, Allied, Vermiform, и съездили в тур на западное побережье с замечательной группой из калифорнийского Orange County под названием Glycine Max. И мы, и они имели возможность играть со многими бандами, которые мы любили в то время, такими как Neurosis, Final Conflict, Mindrot и Asbestos Death. Затем мы поехали в наш второй европейский тур на 2 месяца и играли невероятно заполненные концерты. Мы даже сделали пару шоу в Польше и Германии с нашими друзьями из Нью-Йорка, oi-группой "The Radicts"! В это путешествие мы взяли Дэна Сискинда как организатора тура и Джима Мартина (исключительный администратор, бывший вокалист коннектикутских "Malachi Crunch" и сейчас постоянный вокалист "Broken"). Их было двое, нас пятеро в одиночном удлинённом фургоне, загруженном оборудованием, и вы можете представить тряску, которая одновременно была смешной и очень напряжной. Принеся в жертву последний этап тура, мы пропустили игру в Барселоне, Англии, Ирландии и Шотландии (в UK мы должны были играть с бандами, которыми мы бредили - типа Antisect, Oi Polloi, Extreme Noise Terror и Zygote!)
После нашего возвращения мы записали семидюймовку "Lie Cycle" на лейбле Эла "Graven Image Records" и вскоре после этого распались. [Насколько я понимаю, Эми покинула группу ещё до записи этой семёрки, потому что там нет её вокала - прим. перев.] Всё обычно заканчивается этим путём, не имеет значения, насколько хорошо вы уживались в прошлом. Четверо из нас даже жили вместе короткое время!
Но мы оставили после себя небольшое количество групп, записывающих и исполняющих наши песни, бесчисленные майки и концертные бутлеги, о которых мы узнавали случайно. Осталось потрясающее осознание нашего воздействия и влияния на группы, фэнов и образ мыслей в целом. Даже при том, что мы понимали, что в принципе были развлекательной группой (да, мы ясно знали, что никто не услышит наше послание, если мы будем отстоем!), наша миссия как панк-активистов была пылкой и искренней.
Борьба будет продолжаться!
John Joe Jeese
